Последнее обновление на 22.04.2024
«Славинии» раннего Средневековья имеют явные признаки вождеств. … Но на какой стадии находились славянские вождества («славинии») — простых вождеств или сложных? (Напомним, сложные вождества отличаются от простых наличием правящего рода и включением в свой состав нескольких простых вождеств).
У южных славян в VII в. просматриваются односоставные вождества. Сведения «Чудес св. Димитрия» говорят только о временных объединениях славиний Македонии — на время войн с Византией. Лишь для упомянутого в Хронике Феофана при описании событий конца VII столетия объединения «семь родов» во Фракии можно предположить, что это был союз нескольких вождеств. Неясно, было ли односоставным или многосоставным объединение карантанцев (хорутан) в VII–VIII вв. Что касается хорватов, то у них в начале IX в. прослеживается иерархия общностей: в качестве одной из составных частей хорватов выступают гачане со своим князем Борной. Славиния сербов в IX столетии, согласно Константину Багрянородному, имела сложную структуру: помимо сербов в узком смысле, в нее входили захлумы, неретвляне (паганы), травуняне, дукляне и конавличи, имевшие своих правителей (с титулом «жу-пан»). У хорватов, сербов и карантанцев как минимум с VIII в. фиксируется передача княжеской власти по наследству в пределах одного рода.
Что касается сведений о западных славянах, то в VII в. фиксируются общность сорбов, характер которой (одно- или многосоставная) неясен, и княжество (regnum) Само. Последнее явно включало в себя зависимые вождества — тех же сорбов с князем Дерваном и (возможно) карантанцев с князем Валлуком. В конце VIII — начале IX в. у ободритов и вильцев несомненно существовала сложная структура: в состав первых помимо собственно ободритов входили вагры, варны и полабы, в состав вторых — ратари, черезпеняне, хижане и доленчане. При этом в полабском регионе существовали и односоставные образования — далеминцы, гаволяне, руяне и ряд других; возможно, односоставными оставались и сорбы. Наличие правящих, княжеских родов у ободритов и вильцев в конце VIII — начале IX в.несомненно.
Для восточных славян мы имеем упоминание древлянских князей во множественном числе в речи древлянских послов к Ольге: «Мужа твоего убихомъ, бяше бо мужь твои аки волкъ восхищая и грабя, а наши князи добри суть, иже распасли суть Деревьску землю». Возможны две версии относительно этих «князей»: 1) подчиненные Малу правители входивших в союз древлян мелких «славиний»; 2) предки Мала — прежние древлянские князья. Но при любой трактовке перед нами признак сложного вождества: при первой — включение в состав объединения простых вождеств, при второй — наследственная власть рода. О наличии таковой говорит и известие о правлении рода Кия у полян. Для некоторых восточнославянских группировок есть данные о многосоставной структуре. Так, полочане, имевшие, по «Повести временных лет», свое княжение, подобное полянскому (т. е., надо полагать, наследственное), являлись подвинской частью кривичей; у другой части кривичей главным центром был Смоленск на Верхнем Днепре. Под 984 г. упоминаются военные действия Владимира Святославича против радимичей, но не всех, а «пищаньцев» — обитавших по р. Пищане; по-видимому, это была составная часть союза радимичей. На Юго-Западе восточнославянской территории прослеживается смена этнонимов. В эпоху аварского нашествия (т. е. в VI в.), согласно «Повести временных лет», там проживали дулебы. Баварский географ (третья четверть IX в.) фиксирует в этом регионе два названия, известных также и «Повести временных лет», — бужане и волыняне. Константин Багрянородный (середина X в.) упоминает здесь лендзян (Они локали-зуются именно на Волыни, а не в Польше, как часто полагают, т. к. Константин упоминает о соседстве лендзян с уличами, древлянами и печенегами). Наконец, «Повесть временных лет» называет в качестве обитателей района Западного Буга бужан, с ремаркой — «послѣ же велыняне». Поскольку значительных миграций на данной территории в IX–X вв. по археологическим данным не прослеживается, можно полагать, что источники отразили борьбу славиний бужан, лендзян и волынян за главенство в союзе.
Итак, у южных славян просматривается эволюция от простых вождеств в VII столетии к сложным, превалирующим с VIII в. У западных славян в VII в. тенденция к созданию сложного вождества — княжества Само, по-видимому, прервалась, но как минимум с конца VIII в. сложные вождества явно преобладали. Данные по восточнославянским общностям также свидетельствуют в пользу преобладания у них признаков сложных вождеств. Возможно, они формировались несколько позже, чем у славян южных и тех западных, что соседствовали с Франкским государством, но для IX столетия о сложных вождествах у славян Восточной Европы можно говорить с уверенностью, ибо летописная картина расселения восточнославянских группировок, одним из элементов которой является сообщение о формировании у них наследственных «княжений», относится к периоду до появления варяжских князей, т. е. не позднее середины IX в.
Складывание государств у славян происходило двумя основными путями:
1) Подчинение одним союзом «cлавиний» (сложным вождеством) других союзов или отдельных «cлавиний». По этому типу шло складывание государства в IX в. в Великой Моравии и в конце IX–X вв. — в Польше и Чехии;
2) Формирование государства в рамках одного союза «славиний» (сложного вождества). Этот путь характерен для Северо-Запада Балканского полуострова (Сербия IX–XI вв., Хорватия IX–XI вв.), Карантании (VIII в.) и ободритов (X–XI вв.).
Насколько сходны эти процессы с тем, что просматривается у восточных славян до прихода варяжских князей?
Согласно начальному летописанию, наиболее развитыми были два региона. Во-первых, земля полян с центром в Киеве. Во-вторых, северная область, где словене, кривичи и финноязычная общность создали объединение, которое и пригласило на княжение Рюрика. Последний факт напоминает переход от сложного вождества к сверхсложному, включающему несколько сложных. Но состав объединения остается неясным. Существует мнение, что речь идет вовсе о жителях трех разноэтничных поселков на территории будущего Новгорода. Если это так, то никакого сверхсложного вождества здесь усмотреть нельзя. Но даже если речь идет о всех словенах (что вероятнее), остается непонятным, кто другие участники объединения? Кривичи — то ли это все носители данного этнонима (то есть жители огромной территории, занимавшей верховья Западной Двины, Волги и Днепра), то ли только псковская часть кривичей (заметим, что само по себе существование «псковских кривичей» под вопросом), то ли кривичская группировка на территории словен. Не больше ясности с финноязычной общностью — участником объединения. По Начальному своду это меря, то есть обитатели Верхнего Поволжья. По «Повести временных лет» — чудь (Чудь названа и в НПЛ, но ее упоминание там выглядит дополнени-ем к основной «триаде»: словене, кривичи, меря; поэтому нельзя исключать, что перед нами дополнение новгородского сводчика, в Начальном своде конца XI в. не читавшееся). Чудью могли именоваться разные финно-язычные народы. И опять-таки неясно, то ли имеются в виду предки эстонцев, то ли финноязычная группировка с территории будущей Новгородской земли. Неясен и характер объединения — то ли это равноправный союз, то ли иерархичный во главе со словенами, у которых после призвания садится главный князь — Рюрик.
Тем не менее при всех неясностях нет оснований сомневаться в наличии двух центров возможного государствообразования. А это сходно с тем, что наблюдается у других славян. Для процессов формирования многих славянских государств свойственно наличие двух центров: княжеств Борны и Людевита в Хорватии (начало IX в.), Моймира и Прибины в Моравии (первая треть IX в.), чехов и лучан в Чехии (конец IX в.), вислян и гнезненских полян в Польше (вторая половина IX — середина X в.). Вполне вероятно, что землями полян и словен потенциальные центры государствообразования на восточнославянской территории не исчерпывались. Ряд археологов предполагает, что высокого уровня достигли в IX–X вв. прикарпатские хорваты и северяне. За отсутствием письменных данных делать здесь однозначные выводы сложно. Но вот летописный рассказ о восстании древлян 945 г. наводит на вполне определенные суждения. Древлянский князь Мал после гибели Игоря предлагает себя в мужья его вдове Ольге, т. е. рассчитывает встать во главе Руси, занять место, принадлежавшее князю киевскому. Это значит, что древлянская знать мыслила свое общество в той же «системе координат», что русское, не считало киевских князей силой, от которой лучше попробовать отгородиться.
Таким образом, на восточнославянской территории в эпоху, предшествующую появлению варяжских князей, имело место динамичное развитие. С современной научной точки зрения, восточнославянские догосударственные общности были «вождествами»; исходя из тогдашней терминологии, принятой в наиболее развитом государстве раннесредневековой Европы, Византийской империи — «славиниями». Как и у других славян, происходил переход от простых вождеств к сложным и намечалось дальнейшее движение — к формированию государств.
А.А. Горский «О СТАДИИ РАЗВИТИЯ ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОГО ОБЩЕСТВА НАКАНУНЕ ОБРАЗОВАНИЯ ГОСУДАРСТВА РУСЬ»
Ваш комментарий будет первым